В этом древнем конфликте очередной жертвой пал екатеринбургский протоиерей Владимир Зайцев.

В 1992 году поступил в Уральский государственный университет имени А.М.Горького на исторический факультет. 26 июля 1992 года принял Крещение в храме Вознесения Господня, города Екатеринбурга. Крестил, ныне Архимандрит Димитрий (Байбаков).

11 мая 1997 года венчался со Шкаровой Натальей Анатольевной в храме святого Пантелеимона. Был представлен духовником ныне архимандритом Димитрием (Байбаковым) к рукоположению.

Никоном епископом Екатеринбургским и Верхотурским был рукоположен в диаконский и иерейский сан.

В 1998 году Преосвященнейшим Никоном был назначен руководителем Миссионерского и Катехизаторского отделов Екатеринбургской епархии.

В 2001 году Высокопреосвященнейшим Викентием, назначен настоятелем домового храма Иннокентия Московского, при Миссионерском отделе, на Ленина 11-а.

В 2005 году, по собственному прошению, освобожден от настоятельства в храме Иннокентия Московского, оставшись там клириком.

В 2007 году по собственному прошению освобожден от должности руководителя Миссионерского и Катехизаторского отделов, и, вновь, назначен настоятелем храма Иннокентия Московского.

В 2010 году по собственному прошению освобожден от настоятельства в храме Иннокентия Московского, оставшись его клириком.

В настоящее время является клириком храма во имя Иннокентия Московского города Екатеринбурга".
http://www.ekaterinburg-eparhia.ru/person/145/

Последняя строчка уже неверна:

"Сложил полномочия один из самых скандально известных служителей РПЦ на Урале - Владимир Зайцев.

Как стало известно 66.RU, поводом к лишению сана послужил развод Зайцева со своей супругой и его намерение жениться на другой женщине. РПЦ расценивает подобные действия как блуд, недостойный сана святого отца. Владимир Зайцев являлся настоятелем екатеринбургского храма во имя святого Иннокентия Митрополита Московского. Он уже провел свою последнюю службу, на которой попрощался с прихожанами".
https://66.ru/news/society/211061/

В годы моих активных поездок в Екатеринбург о. Владимир был очень светлым человеком. Это был самый живой священник в городе, горящий идеей миссионерства.
Потом началась его политическая радикализация. Наш контакт как-то оборвался...

И вот - еще один надлом в его судьбе. Очень жалко.

Впрочем, если духовник - главредактор телеканала Союз Димитрий Байбаков, то это еще не самый страшный исход для молодого человека.

Из комментариев:

"Надлом начался уж очень давно, где-то в 2007 году. Начинания отца Владимира продолжали разваливаться. От руководства епархиальными отделами он отошёл. Созданное им православное братство фактически превратилось в сестричество – председателем выбрали девушку, заместителем председателя стала её подружка. Походив без руководства отделами туда-сюда и не найдя себе нормального занятия, отец Владимир вернулся обратно в храм Иннокентия Московского к тогдашнему настоятелю отцу Александру Игонину и попросился в штат.

Планировал отец Владимир беседовать с приходящими людьми, вести катехизаторские беседы. Надолго его не хватило и через какое-то время он стал реже появляться в храме. Деньги же в кассе брать не забывал. Но вот незадача. Домой он их тоже не приносил. Его жена стала названивать настоятелю с вопросом: почему её муж весь день проводит в храме, а зарплату не получает.
Расстроило всё это отца Владимира и решил он настоятеля сместить. И сместил, кто ж его остановит. Правда, оставил его при храме, чтобы службы служил и требы закрывал. Но проблема оказалась глубже, чем казалась. Пока отец Зайцев был главой отделов, был у него водитель, который получал зарплату при храме. Пришёл этот водитель к жене смещённого настоятеля за расчётом и пригрозил, что всем расскажет, куда возил в последнее время отца Владимира и к кому - к заместителю председателя его братства, в котором остались одни девушки. Пожалел смещённый настоятель отца Владимира, деньги водителю из своего кармана выплатил, но сказал отцу Зайцеву, что так делать нехорошо.

Что же сделал отец Владимир? Отправил он отца Александра в отпуск. Ну как в отпуск, запретил службы служить и отправил всех исповедовать. Потом и вовсе говорит: отдохни отец, с самого основания храма работаешь, а в отпуск-то и не ходил почти. А через две недели докладную Викентию накатал. Так мол и так, не ходит отец Александр на службы и где он, я не знаю. Отца Александра отправили в монастырь чтецом. А в монастыре том настоятельствует отец Флавиан – друг отца Зайцева. Вот такое вот двойное наказание получилось.

Потом, конечно, появилась у отца Владимира кафедра теологии. В сотрудники кафедры он протащил свою подружку, к которой отдыхать от трудов тяжких ездил. Хор из храма выгнал, чтобы предыдущего настоятеля не напоминали. Храм своё здание делил с Центральной православной библиотекой. Её отец Владимир тоже спровадил. Потом на её месте стал «героев Донбасса» принимать.
Так и закончилась жизнь протоиерейская, начинается жизнь мирская. Но что-то мне кажется, что и в ней мы скоро узнаем о Владимире Зайцеве не с самой лучшей стороны."

Был лучшим руководителем, с кем мне приходилось работать, и этот руководитель меня уволил. И не спрашивайте почему. Так бывает. Особенно в творческих коллективах, где вопросами дисциплины некоторые нерадивые работники откровенно злоупотребляют. Один раз я умудрился поехать на Всероссийский конкурс православных СМИ, где наша газета «Покров» заняла первое место в номинации «Молодежные СМИ», и… не доехать. Отец Димитрий только плечами пожал и ничего не сказал.

Все, кто его знает: и друзья, и враги (а врагов у православных монахов, как вы знаете, немало) – сходятся в одном: он профессионал, и Профессионал с большой буквы. Когда я пришел к нему с пилотным номером «Покрова», он просто спросил: «Когда вы можете приступить к работе?» – «А когда можно?» – «Лучше с завтрашнего дня!» И уже к вечеру в редакции стоял новый стол и новый компьютер. Но не это главное. Главное, что отец Димитрий предоставил нам полную свободу в работе над газетой. Для многих журналистов, особенно православных, это звучит как откровение. Какую еще свободу? Вы хотите сказать, что не обсуждали с руководителем стратегии развития, темы номера, не утверждали планов и заданного курса? Нет! Нет! И еще раз нет! Как старый капитан, управляющий огромным кораблем, не лезет на ванты, чтобы проверить, как завязаны узлы, и не бегает на камбуз, чтобы попробовать, какой сегодня у кока обед, так и отец Димитрий доверил нам самим делать свою работу, почти не вмешиваясь в творческий процесс. Дело капитана – вести корабль. Дело матросов – вязать узлы и ставить паруса. Каждый на своем месте и каждый занимается своим делом. Умный капитан это знает, глупый тонет.

Мы предлагали. Он соглашался. Или нет. Он мог улыбнуться или просто сказать: «Понты». Но не указывал и не поучал. Мы могли напечатать на первой странице фотографию Президента В.В. Путина, звонившего на колокольне, с подписью «Валаамский звонарь» или фото идущего на коленях в крестном ходе старика с иконами и подписать «Русские идут!», и это было уместно и нормально. Так же, как и фото зевающей девушки рядом с инвалидом и подписью «Если рядом кому-то плохо – не зевай!» Для нас не было ничего ужаснее, чем сусальное православие в музейных тапочках с петухами, и отец Димитрий это прекрасно понимал. Молодых не интересуют красивые рассуждения, молодым нужно или всё, или ничего. Вера – это огонь, это купина неопалимая, это свобода говорить с Богом, глядя в глаза, и не сгорать. И если вы этого не понимаете, вам не нужно делать православные молодежные газеты. Зря потратите бумагу. Читать их никто не будет.

Говорили: это неформат. Но этот неформат оказался искренним разговором студентов со своим Патриархом

Когда Святейший первый раз в истории приехал в Екатеринбург, только благодаря отцу Димитрию мы провели акцию «Задай свой вопрос Патриарху» в десяти ведущих вузах города, где любой без исключения студент независимо от своих религиозных убеждений и взглядов мог задать Патриарху свой вопрос. Это не были специально отобранные православные тимуровцы и отличники в отглаженных рубашках, это был чистый неформат. Многие нам тогда говорили, что это не уровень Патриарха – участвовать в подобных интервью, а мы говорили, что вы путаете Святейшего с председателем ЦК КПСС, читающим по бумажке. Отец Димитрий нас поддержал, и этот неформат оказался тем искренним живым разговором студентов со своим Патриархом, который все поняли и оценили.

Говорят, счастливые часов не наблюдают. Он приезжал в редакцию рано утром, а уходил одним из последних. Рабочий день отца Димитрия продолжался ровно столько, сколько нужно, чтобы всё успеть. И этому не могли помешать ни голод, ни болезнь, ни стихийные бедствия. В ночных киосках всегда продается «Горячая кружка», от простуды есть растворимый аспирин, а «Православная газета» выйдет, даже если небо упадет на землю.

«Православная газета», издаваемая уже четверть века, была первым камнем, который он заложил в основание одного из лучших в России православных медиа-холдингов. Сегодня под маркой издательского отдела Екатеринбургской митрополии выходят газеты, журналы, книги, тираж которых – более 30 миллионов, и православный телеканал «Союз», вещающий во всем мире.

Телеканал «Союз» стал первым российским по-настоящему народным телевидением

Телеканал «Союз» стал первым российским по-настоящему народным телевидением. В отличие от того же «Общественного Российского Телевидения», которое финансирует государство, телеканал «Союз» существует только благодаря пожертвованиям телезрителей. И в этом принципиальная разница. Бюджетные деньги будут всегда, а свой кошелек часто бывает пустым. И если люди вот уже десять лет голосуют своими кровными за «Союз», значит, телеканал им нужен. Это доверие высшей пробы, которое не завоевать красивыми словами или громкими лозунгами.

То, что православные люди в нашей стране захотели иметь свой телеканал, тоже о многом говорит. Общество устало от бесконечных пустых сериалов, реалити-шоу и грязи современного телевидения. И появился «Союз», где как в зеркале отразилась другая, тоже настоящая, но хорошая жизнь – жизнь с Богом. Телеканал может нравиться или нет, но это реальное свидетельство нашей Церкви в современном бездуховном мире. Свидетельство о Христе и истине нашей веры. Я это понял, когда мои знакомые из Израиля и Франции рассказывали мне, что у себя дома они смотрят «Союз». Они узнают о Православии, о святых и монастырях, слушают отца Димитрия за тысячи километров от России. И для них это настоящее духовное событие.

Отец Димитрий родился в маленьком городке Талица, что в Свердловской области, на родине легендарного советского разведчика Николая Кузнецова. Когда придет время поступать в медицинский институт, на конкурсе ему добавят один балл за то, что он из сельской местности. Его родители – простые люди. Мама – бухгалтер, папа – столяр. Они с детства воспитали в сыне привычку к труду, терпение и настойчивость. Уже со второго класса маленький Дима начал проявлять серьезный (насколько это возможно для семилетнего мальчика) интерес к химии. Он подружился с преподавательницей Тамарой Дмитриевной и вскоре стал завсегдатаем школьной лаборатории: здесь ему давали смотреть книжки с разными формулами и позволяли присутствовать во время опытов. Но к работе с реактивами все-таки не допускали. Поэтому практическую часть занятий он проводил в укромном месте с купленными в аптеке лекарствами. Лекарства он толок, смешивал, растворял в воде, внимательно наблюдая за изменениями. Результаты опытов аккуратно заносились в тетрадку. Уже в пятом классе Дима стал победителем химической олимпиады среди старшеклассников и получил заслуженное прозвище Менделеев. На почве интереса к непознанному и тайному у Димы появилось новое увлечение: микробиология. Теперь его можно было найти в бактериологической лаборатории местной санэпидстанции или инфекционном отделении районной больницы.

После разговора с юным комсомольцем настоятель вручил ему Библию. Но, как известно, враг всего хорошего не дремлет

А еще была большая любовь к Алле Борисовне Пугачевой и ее песням. Из-за которой он однажды ушел из дома. И к Евтушенко. Тогда его поэтические сборники достать в Талице было просто невозможно. И Дима ходил в читальный зал библиотеки, где брал ксерокопии книг любимого поэта и старательно переписывал стихи в большую тетрадь. Своими увлечениями он щедро делился с одноклассниками. Учился Дима хорошо, и, как в те времена было принято, стал и октябренком, и пионером, и комсомольцем. Он вступил в комсомол не потому, что так надо, а по убеждениям, искренне считая (читайте роман Н. Островского «Как закалялась сталь») эту организацию объединением передовой молодежи. Став заместителем секретаря комсомольской организации школы по идеологической работе, комсомолец Дима принялся добросовестно изучать атеистическую литературу и труды В.И. Ленина. Искренняя убежденность в правоте учителей коммунизма и твердое желание через их труды разобраться в окружающей действительности сыграли с ним злую шутку. Критика Священного Писания оказалась совершенно ненаучной, предвзятой, а главное – непроходимо глупой. И тогда он решил обратиться к первоисточникам. Для чего отправился в старейший в Талице храм , чтобы взять у священника Евангелие. Храм, несмотря на окружающую советскую действительность, никогда не закрывался и в определенных «малосознательных» кругах общества пользовался популярностью. После разговора настоятель вручил ему Библию. Как известно, враг всего хорошего не дремлет: Библию нашла мама и отнесла в райком партии. Ее там внимательно выслушали и сразу завели дело о церковной пропаганде среди молодежи. Ладно бы у советского подростка нашли «Плейбой» или записи Би-Би-Си, это было бы понятно. Но Библия? Поднялся скандал, после которого священник вынужден был уехать из их маленького города. Но главное произошло. Дима открыл Евангелие и встретил там Бога.

К окончанию школы он решил, что станет врачом. Причем военным. Для этого он дважды поступал в Военно-медицинскую академию. Каждый раз ему не хватало одного балла, и в конце концов он поступил в Свердловский медицинский институт. К тому времени Дима был верующим человеком, ходил в церковь и исповедовался у духовного отца. Христианство и коммунизм в его мировоззрении до поры мирно уживались. Ведь кто такие христиане? Соль земли, а значит, передовая часть общества. А кто такие коммунисты? (Снова читайте роман Н. Островского.) Он искренне думал, что коммунизм и христианство если не братья-близнецы, то уж родственники точно. В этом заблуждении Дима искренне пребывал, пока не попал в армию и не стал матросом на атомной подводной лодке Северного флота.

Здесь на глубине в несколько сотен метров произошло расставание с детским наивным миром и иллюзиями, свойственными юным пылким натурам. Разбившись о реалии партийной жизни, они тихо утонули на дне Ледовитого океана. На подлодке он впервые столкнулся с неискренностью и лицемерием тех, кому доверял. Самое обидное, что это были хорошие люди, которых он уважал. Но с идеалами коммунизма их связывали только партийные билеты. Потому что на атомной подводной лодке могли находиться только обладатели таких билетов. И этим хорошим, порядочным, честным людям приходилось лицемерить. Это внесло в душу молодого матроса (электрика корабельного оборудования, заместителя секретаря корабельной комсомольской организации, награжденного грамотой за добросовестное изучение классиков марксизма-ленинизма) такой разлад, что через год он подал заявление о выходе из рядов ВЛКСМ. Старшие товарищи пытались его образумить. Они искренне за него переживали: «Хочешь верить в Бога – верь, но из комсомола зачем уходить? Зачем ломать карьеру и портить биографию?» А он не мог объяснить им, что жить по лжи просто нельзя!

Из комсомола его с позором исключили. А вскоре из политотдела с берега пришла депеша, что матроса Дмитрия Максимовича Байбакова как неблагонадежного необходимо в самое ближайшее время списать на сушу. Но неожиданно для начальства за него вступился весь экипаж, от кока до командира корабля. Был подан рапорт с просьбой оставить его на лодке. Экипаж взял неблагонадежного матроса Байбакова на поруки. И его оставили служить.

Нужно было выбирать: или наука – или алтарь. Он выбрал алтарь

Когда он вернулся в институт, стал работать под началом профессора Александра Сергеевича Григорьева на кафедре микробиологии. Помогая своему учителю в научных трудах, он посвятил свою студенческую работу теме, которой тот занимался. На кафедре ему нравилось абсолютно всё. Он так часто засиживался за работой, что ему разрешили ночевать в холле на диванчике. Он принес из дома подушку и теперь мог не выходить из лаборатории сутками. А когда выходил, то сразу шел в один из старейших храмов Екатеринбурга – в Вознесенскую церковь, где к тому времени уже был алтарником. Через какое-то время работу на кафедре микробиологии и храм стало просто физически невозможно совмещать. Нужно было выбирать: или наука – или алтарь. Он выбрал алтарь.

Через два года ему предложили принять священный сан. К этому времени он уже твердо решил посвятить себя Богу. Вскоре после приема у архиепископа Мелхиседека и обстоятельного разговора с владыкой состоялось его рукоположение. Дмитрий Байбаков стал отцом Димитрием.

Внешне его жизнь мало изменилась. Рабочую неделю он проводил в институте и только на выходные уезжал в село Рудянское Сухоложского района, где служил настоятелем местного прихода. Когда на практике в областной психиатрической больнице доктора узнали, что среди них есть священник, они привели его к главврачу, с тем чтобы он помог устроить при больнице храм. Так в 1993-м началась история храма при областной психиатрической больнице города Екатеринбурга.

И тогда он начал строить храм прямо на территории областной психиатрической больницы

После окончания мединститута отец Димитрий стал работать тут же, в больнице врачом-психиатром. Здесь в отделении он проработал полтора года. Но служение (именно в таких категориях он оценивает труд людей в белых халатах) врача требует всего человека. Все 24 часа в сутки. Иначе никак. Или ты плохой врач. Такое у отца Димитрия твердое убеждение. Но он был один. А служения два. В больнице и храме. И снова перед ним встал выбор. И снова он выбрал Церковь. Уход из больницы был для него большой драмой, которую Господь обратил в праздник. Отец Димитрий молился и просил Бога о помощи, и ему пришла простая, ясная мысль построить храм прямо на территории родной больницы. Разве не такие же люди, расслабленные и душевнобольные, приходили ко Христу, и Он исцелял их? И тогда он начал строить храм прямо на территории областной психиатрической больницы. Строительство продолжалось пять лет и закончилось в 2002 году. За это время там вырос огромный церковный комплекс с белоснежным храмом и современным приходским корпусом с зимней оранжереей. Не имея каких-то серьезных благотворителей, отец Димитрий вынужден был осваивать множество профессий – от экономиста до строителя. Потом на освящении храма к нему подходили строители и проектировщики и в глаза говорили: «Мы никогда не верили, что это строительство будет осуществлено». А бабушки из Рудянского улыбались и приговаривали: «С колышка до домышка».

С 1994-го он стал издавать у себя на приходе газету, которую назвал просто и со вкусом: «Православная газета». Газета родилась на ковре в доме родителей отца Димитрия. Логотип нарисовала его старшая сестра. Набор и верстка совершались на компьютере в редакции журнала «Красная Бурда», с сотрудниками которой у отца-настоятеля были дружеские отношения.

Когда на смену владыке Мелхиседеку пришел молодой энергичный владыка Никон, он сразу обратил внимание на эту газету. Она ему понравилась. Не имея привычки откладывать хорошие идеи в долгий ящик, он вызвал к себе редактора и назначил руководителем издательского отдела епархии. Так у отца Димитрия появилось новое послушание, ставшее одним из главных в его жизни. Никакого опыта издательской деятельности в епархии не было, и вообще ситуация с православными СМИ в стране была не самая оптимистичная. Церковь восставала из руин после 70 лет гонений, и все ее силы были брошены на восстановление храмов и открытие новых приходов. Не хватало людей, не хватало средств, не хватало опыта. Всё пришлось начинать с нуля. Но привыкшего к трудностям отца Димитрия это нимало не смущало. Он рассуждал по-монашески просто: раз Господь послал новое послушание, то пошлет силы и помощь для его выполнения. Ты работай, а плоды – они от Господа.

Опыт работы в строительстве, ведение бухгалтерии и знание политэкономии ему тогда очень пригодились. Потом он шутил по этому поводу: «Если посмотреть на здание, в котором мы работаем, то с точки зрения политэкономии всё обустроено безупречно. Первый этаж – это базис. Здесь типография и производственные помещения издательства. Второй и третий этажи – это надстройка. Здесь редакции газет, радио и телевидения, кабинеты сотрудников и управление». Дело поставлено таким образом, что один коллектив делает информационный материал сразу в нескольких форматах: для газеты, для радио, телевидения и Интернета. Это дает возможность работать в интерактивном режиме. Собственная производственная база позволяет максимально снижать себестоимость и увеличивать тиражи издаваемых книг и газет. Всё это в конечном итоге позволяет часть литературы распространять в больницах, военных частях, тюрьмах и учебных заведениях. Вот такая политэкономия по-монашески.

А теперь предоставим слово отцу Димитрию.

– Батюшка, вам часто приходится начинать какое-то дело с нуля.

Это угодно Богу – вот и весь секрет православных успеха

– И не особенно по этому поводу переживаю. Почему? Потому что я всё делаю по послушанию и благословению владыки. Как заметил один богослов, владыка – фигура трансцендентная. И его благословение на самом деле очень много значит. И еще: мы трудимся не для собственного блага, славы или богатства, а на благо Церкви. Поэтому каждое новое дело нам помогает созидать Господь. И это действительно так. Если посмотреть, каким я был двадцать лет назад, и на тот объем задач, которые мне предстояло решить, то, глядя на того молоденького монашка, лично я бы сказал: тут три варианта: либо батюшка авантюрист, либо проходимец, либо, простите, нездоров на голову. Ведь никто не верил, что Пантелеимоновский храм будет построен. А храм стоит. Потому что это было угодно Богу. Вот и весь секрет православного успеха.

– А знания откуда?

– Я скептически отношусь ко всяким образовательным семинарам и тренингам и считаю их малопродуктивными. Учиться нужно ручками. Я сам ходил на светские телеканалы и радиостанции, был в редакциях и типографиях и смотрел, кто, что и как делает. Если было непонятно, спрашивал.

– Храм святого великомученика Пантелеимона был первым опытом успешного народного проекта, который впоследствии вы воплотили в телеканале «Союз»?

– Никакие бизнесмены на Пантелеимоновский храм денег не давали. Всё было построено на деньги бабушек и дедушек. И тетенек с дяденьками. Это в полном смысле слова народный храм. Храм, который народ сам для себя построил. Поэтому у нас там всегда много прихожан, всегда много детей и бабушек. Люди любят свой храм.

Он стал одной из главных баз социального служения Екатеринбургской епархии. У нас есть сестричество для ухода за больными и одинокими людьми. Здесь открылся первый в области православный кабинет по лечению и реабилитации наркоманов. Мы регулярно проводим занятия с преподавателями учебных заведений по профилактике абортов. У нас ежедневно открыта благотворительная столовая. Мы собираем вещи для неимущих. В общем, обычная практика любого православного храма.

– Я знаю, что ни в одном из храмов, где вы служите настоятелем, во время службы деньги не собирают. Слишком хорошо живете?

– Обычно живем. Эта традиция берет начало от моих детских комплексов: мне не нравилось, когда во время богослужения бабушки обходили прихожан с подносами, прямо под возгласы священника, пересыпали деньги в жертвенный ящик, и грохот монет заглушал службу. Когда у меня появилась возможность это отменить – я тут же отменил. По мне, если человек захочет жертвовать, то найдет возможность это сделать.

– Как вы находите силы нести многочисленные послушания?

Иду выполнять благословение. Без «хочу/не хочу», «могу/не могу». Мне по-другому нельзя: я – монах

– Вся моя жизнь – это несение . Обычно владыка вызывает меня к себе и говорит: «Отец Димитрий, вот там-то и там-то нужно восстанавливать (или строить, или открывать) новый храм. Вы не возьметесь?» Я отвечаю: «Как благословите». И иду выполнять благословение. Без «хочу/не хочу», «могу/не могу», «есть настроение/нет настроения». Мне по-другому нельзя. Я – монах.

– А вам случалось бросать дело на полпути или элементарно не справляться?

– Божии дела нереализованными быть просто не могут. Даже когда, казалось бы, для их воплощения нет вообще никаких условий. Но человек предполагает, а Бог располагает. Другое дело, что Божественный план порой воплощается совсем не так, как ты представляешь.

Была у меня одна история. Как-то раз в одной больнице собрались открывать храм. Этого желали больные, желали врачи. Я подготовился, приезжаю к главврачу. Он меня хорошо принял, выслушал внимательно. А в конце разговора сказал: «Отец Димитрий, я не против открытия храма. Я даже за. Давайте сейчас пройдем по больнице. И вот, где вы место для него найдете, там ему и быть». Мы пошли осматривать больницу. Я смотрю: а места-то нет! Теснота ужасная. Коридоры узенькие, холла нет, палаты переполнены. И тогда я решил идти другим путем. Сейчас в этой больнице работает одно из лучших сестричеств города. Они взяли на полное обслуживание несколько палат с тяжелобольными. Туда постоянно приезжает батюшка, соборует, причащает. Так Господь нашу неудачу обратил во благо большее, чем мы хотели.

– Как вы считаете, чем в первую очередь должна заниматься сегодня Церковь?

Никакой политический строй, никакой режим, ни сама смерть оторвать человека от Бога не могут. И это самое главное

– Как и вчера, как тысячу лет назад и завтра, и на все времена, Церковь должна проповедовать о Христе. Воплощать в жизнь евангельскую нравственность, которую Сын Божий принес на землю. Это главная и по большому счету единственная задача Церкви. А что касается отношения к всевозможным политическим устройствам, то я вспоминаю одного пожилого батюшку, жившего при Сталине, которого спрашивали, заведомо ожидая негативной оценки того времени, так вот он, отвечая на вопрос, помолчал с минутку, а потом произнес: «А мне Сталин молиться не мешал». Никакой политический строй, никакой режим, ни сама смерть оторвать человека от Бога не могут. И это самое главное.

Архимандриту Димитрию (Байбакову) поднимать сложные проекты не впервой. Он с нуля создал телеканал «Союз».

В столице Урала незаметно для екатеринбуржцев появилась первая православная школа.

Семиэтажное здание выросло в микрорайоне Лечебный - возле церкви целителя Пантелеимона. Несмотря на то, что учебное учреждение функционирует при храме, это будет светская общеобразовательная школа, обещает построивший его священник. Врачи психолечебницы, находящейся по соседству за забором, уже поставили ему диагноз.

Здоровенное семиэтажное здание из красного кирпича выглядит дорого и внушительно. На площади 7000 квадратных метров разместятся детский сад, школа, спортзал и бассейн. Все это построил священник - архимандрит Димитрий (Байбаков). По образованию он - врач-психиатр: в молодости был практикующим доктором - работал в расположенной по соседству областной психиатрической больнице, пока не нашел себя в служении. Созданный им храм целителя Пантелеимона первое время ютился в этой больнице, в небольшом помещении, которое приспособили под церковь.

Архимандрит Димитрий проводит экскурсию по школе Антону Шипулину и Олесе Красномовец

О том, как начиналась постройка нового, кирпичного храма, теперь ходит легенда. «Однажды отец Димитрий зашел в ординаторскую и сказал: „Мы решили строить храм“, - рассказала „URA.Ru“ редактор православного телеканала „Союз“ Светлана Ладина. - Врачи спросили его: „Ты что, нашел богатого спонсора?“, на что он ответил: „Нет, мы сделаем это силами прихожан“. После этого коллеги-психиатры быстренько поставили ему „диагноз“».

Однако, на удивление, дело пошло. «Там, где сейчас колокольня, была маленькая полянка, - рассказывает священник. - Мы нашли ее с администрацией больницы и начали обживать. И за 23 года так обжили, что построили храм, крестильное помещение и церковный домик, в котором - библиотека и воскресная школа» . Вместе со зданиями рос и приход, причем не только количественно, но и качественно - все больше становилось прихожан с детьми, многодетных.

«Из центра города мы с семьей ездили в Пантелеимоновский храм, на восьмой километр Сибирского тракта, с маленькими детьми на руках на общественном транспорте. Там была удивительная семейная атмосфера» , - вспоминает Светлана Ладина.

«По воскресеньям храм стал превращаться в детский сад: детей стало в разы больше, чем взрослых, - вспоминает отец Димитрий. - Я сам монах и к детям отношусь настороженно, потому что не умею с ними обращаться. Но делать же с ними что-то надо! И вот мы решили продолжить наш комплекс зданий и построить образовательный центр, который включал бы в себя детский сад и школу».

Центр cтроили семь лет. «Исключительно на пожертвования - никаких спонсоров и благодетелей у нас нет» , - говорит монах. И объясняет:

«Одно дело, когда ты берешь деньги из бюджета и их осваиваешь, другое - когда строишь себе: получаются совсем другие цены. Поэтому я не буду говорить, во сколько мне обошелся квадратный метр. Если кто-то узнает, то меня просто придут и расстреляют, потому что таких цен не бывает».

Здание рассчитано на пять групп детского сада и 11 классов. Байбаков уверяет, что она будет обычной, общеобразовательной - с математикой, физикой, биологией, химией и так далее. При этом и в классе, и в коридоре висят иконы и лампады.

Сейчас набрана одна группа детского сада и первый класс, в котором пока только 15 человек (кабинет рассчитан на 25 учеников). «Документально обучение детей пока никак не оформлено, - признает священник, - поэтому и рекламы учебному заведению не делаем. Но все документы будем получать» . Батюшка уверен, что сможет лицензировать школу, ссылаясь на опыт получения лицензий для телевещания (это он запускал в Екатеринбурге телеканал «Союз»).

Во время экскурсии по школе отец Димитрий признается, что лично планировал здание. Оно состоит из трех блоков, стоящих «каскадом» - чтобы школа не «задавила» храм. «Я сам и архитектор, и проектант, и дизайнер, - говорит священник. - Даже шкафы в классе я сам проектировал, чтобы все было в цвет» . В первом блоке сейчас достраивается спортзал (его должны запустить в ноябре), в третьем со временем появится бассейн.

Обучать детей наняли хороших педагогов - с 30-летним стажем. «Бабушками их не назовешь, но это очень опытные учителя» , - говорит отец Димитрий. И школа, и детский, и группы развития - все услуги платные. Точную стоимость обучения помощники Байбакова назвать отказались, отметив лишь, что она невысока - в пределах нескольких тысяч рублей, чтобы «отбить» себестоимость обучения.

По словам людей из окружения священника, ни у храма, ни у школы действительно не было какого-то богатого спонсора - на все собирали «по копеечке». Секрет успеха его проектов коллеги видят в другом. «Это человек, которого окружают чудеса, - говорит Светлана Ладина. - Но я хочу, чтобы меня поняли правильно: он никогда не строил из себя чудотворца, просто Господь, видя, что он делает нужные дела, посылает ему свою помощь. Сначала создал православную газету, потом радиоканал „Воскресение“, затем телеканал „Союз“. Известно, что в разгар строительства отец Димитрий, чтобы расплатиться со строителями, продал свою квартиру».

В том, что частная школа архимандрита Димитрия Байбакова будет востребована, нет никаких сомнений - его храм давно стал неким культурным центром микрорайона. «Здесь очень много людей, которые приходят с поселков Тубсанаторий, Психбольница, Лечебный, из коттеджей в округе, - рассказывает преподаватель физкультуры Ольга Решеткина. - Все эти детки занимаются у нас, плюс приезжают дети из города. Здесь кругом лес, свежий воздух, своя скважина, отдельная территория. Мы думаем, что детей будет все больше и больше».

Вконтакте

Звонит телефон, в трубке женский голос: - Батюшка, у меня брат умер некрещёным, 64 года. Нужно хоронить, а там, где он жил, священник «земличку» не даёт, ругается, что вовремя не позвали, родных из храма прогнал. А маме уже 86, очень скорбит, боюсь, как бы сама не померла. Ты уж выручи, родной, дай нам «землю», маму жалко. Она же не виновата, что так получилось. Его бы тогда, в детстве окрестить, да церкви рядом не было. А когда вырос, стал коммунистом. Бога не признавал, и креститься отказался. Но, батюшка, человек он был хороший, даже очень хороший. Вот, что бы его не отпеть? Ведь таких, бывает, негодных людей отпеваете, только потому, что когда-то в детстве их окрестили, а брата моего не соглашаетесь, так хоть, «земельку» дайте. Я не стал с ней спорить, чем бы я её переубедил? Её уверенность в то, что эта «земелька» поможет - пускай не брату, так хоть матери, - была непоколебима. Эх, если бы отпевание, совершаемое мною, спасало человеческую душу, то я бы, наверное, только бы и делал, что отпевал, отпевал. И некрещёных, и самоубийц, и всех подряд, лишь бы спасти их от страданий. Только спасает-то не батюшка, и не «земелька», спасает Христос. Ради этого спасения, человек и присоединяется к Церкви через крещение. Только что же, неужели для спасения души достаточно так вот, однажды в глубоком детстве - быть принесённым мамой в храм? Человека младенчиком крестили, а потом, после прожитой им жизни, точно так же принесли всё в тот же храм, но только уже для отпевания. А что между этими двумя событиями? Ну, может быть человек заходил в церковь и ставил Богу свечку, и может даже не одну, а много свечек: - Господи, дай мне то, что я прошу, а я Тебе за это буду ставить свечи, много свечей! Когда-то в детстве, и я точно так же торговался с Ним перед тем, как впервые войти в самолёт: - Господи, я тебе две свечки поставлю, Ты только дай мне благополучно долететь, - а когда стали взлетать, так готов был «раскошелиться» и на три... Словно наш Господь, как сластёна конфетами, «объедается» - реже восковыми, а так всё больше дешёвыми парафиновыми палочками. Смешно. Вот, если от того времени, как всё того же человека младенцем крестили, а потом взрослым отпели, больше ничего с Богом не связывало, то, честное слово, люди напрасно тратят - и силы, и нервы, и деньги. Даже, если человек был хорошим, но далёким от Христа, он не спасается, и никакая «земелька» здесь не поможет, хоть вёдрами её сыпь. Читая жития святых, обратил внимание: а ведь многие святые так никогда и не успели принять водного крещения. Когда бы они это сделали, если были казнены сразу же, как исповедали свою веру перед гонителями? Про таких людей говорят, что они крещены кровью. Вместо крещения водой и Духом они крестились кровью и Духом. Для древних христиан умереть за веру было так же естественно, как и жить в ней. Мы называем таких людей мучениками, или свидетелями, свидетелями веры. Их готовность вынести страдания и принять смерть, нежели отказаться от Христа и свидетельствовала о том, что без веры сама земная жизнь теряла для них всякий смысл... Интересно, а мы сегодняшние, понимаем что делаем, когда крестим своих детей или крестимся сами? Мы способны стоять за свою веру до конца, или для нас это только игра в традицию? Конечно, кто-то скажет: - Так извините, причём тут это? Мы, слава Богу, уже в 21 веке живём, и эта дикость осталась в прошлом. Но кто в начале девятисотых мог подумать, что всего-то через несколько лет, начнутся невиданные своими масштабами за всю историю человечества казни христиан, да ещё и с пытками, как в средневековье? В моём понимании, крещение для взрослого человека – это пересечение им некого духовного Рубикона, после которого нет возврата назад. После крещения многое из того, что делал раньше, должно быть забыто, и жить теперь нужно - по Христу! Во время крещения я всякий раз предлагаю крёстным «дунуть и плюнуть» на сатану. Это предложение почти неизменно вызывает у людей если не смех, то хотя бы улыбку. А ведь дуновение – это самый распространённый ещё в древности экзорцистский приём! Вспоминаю, как крестил в своё время одну молодую женщину. Мы были в храме втроём я, она и её друг. Так вот, когда я подул на неё, колени у той подкосились, и она стала терять сознание. После того, как мы привели её в чувство, я ещё дважды совершал дуновение, и она всякий раз падала в обморок... А как-то, прежде чем плюнуть на сатану, один студент, который длительное время готовился к крещению, вдруг на полном серьёзе и заявляет: - А может не нужно на него плевать? Зачем мне с ним отношения портить? Первый раз я тогда столкнулся с так мыслящим человеком. И сразу же вспомнился анекдот... Помните, как бабушка ставила свечку перед иконой Георгию Победоносцу? Георгию - свечу, а змею, старушка неизменно показывала фигу. И вот, во сне видит она змея, а тот и говорит: - Ничего, бабушка, я ещё подожду, а потом мы с тобой поквитаемся. С тех пор бабушка уже ставила две свечи перед иконой: перед святым, и перед змеем, на всякий случай... Во время крещения человек посвящает себя или своего ребёнка служению Добру, и навсегда отрекается от зла. Хотя, кто как... Однажды после службы, к амвону подходят две женщины, у одной на руках ребёнок: - Батюшка, покрестите нам малыша, нас «бабушка» без крещения не принимает. Я отвечаю: - Вы понимаете, о чём вы меня просите? Мы дитя окрестим, посвятим его Богу, и вы тут же его отнесёте к ворожее? Для колдуньи я ребёнка крестить не стану! - Какой ты злой, батюшка, - отвечает одна из женщин. - А «бабушка» добрая? Почему бы не «помочь» некрещёному ребёнку? Ей не ребёнок нужен, ей над святыней поглумиться нужно! Вот вам, и «плевок» в обратную сторону. Русская женщина обращается ко мне: - А не могли бы вы окрестить ребёнка из мусульманской семьи? Родители таджики, здесь у нас на заработках. Родилось дитя, и они хотят его крестить. Отвечаю: - Конечно, можно, но зачем? Мы девочку окрестим и отдадим на воспитание родителям нехристианам, и кто её будет потом вере учить? Пройдёт время, и никто и не вспомнит, что её крестили! Ведь мы должны крестить детей из верующих семей. А уже родители обязаны учить детей вере, воспитывать их на основе заповедей, и самое главное, причащать своих ребятишек. И чем чаще, тем лучше. Если ничего этого не делать, то и крестить детей незачем. Иногда в самих семьях между родителями нет согласия по вопросу крещения. Мне кажется, что в таком случае не нужно другому родителю спешить и тайно крестить ребёнка. Нельзя с обмана начинать воспитание будущего христианина. Сегодня гонений нет, вырастет - сам решит. Всё будет зависеть от той же мамы христианки, сумеет ли она воспитать дитя так, чтобы ребёнок пошёл по её стопам... Перед крещением, раз в неделю, провожу встречу с теми, кто собирается крестить детей. Помню, приходит пара молодых родителей. Я им рассказываю об их обязанностях по христианскому воспитанию: - В храм, - говорю, - нужно чаще ходить. А те мне докладывают, что мамочка не может в храме стоять, в обмороки падает, а папа крест не носит, он его душит. Вот, такое повреждённое поколение... Или случай с крёстной. Перед крещением - смотрю, у крёстной мамы на шее висят множество подвесочек, а крестика нет. Интересуюсь: - А где же ваш крест? - Батюшка, не ношу, простите великодушно, но он меня душит. Вот так крёстная! Люди не понимают, какой тяжеленный крест кладут на свои плечи, становясь крёстными родителями. Ты ещё своего ребёнка в вере не вырастил, а уже за чужого отвечать берёшься. Осилишь? Если не будешь хотя бы молиться за крестника, то придёт время и ответишь за необдуманные слова. Тебя же никто насильно не заставляет крёстным становиться... Обещать Богу, а потом заведомо не исполнять обещанного - зачем? Иногда в качестве крёстных приглашают католиков, а то и мусульман. Спрашиваю: - Разве станет католик учить вашего сына православию, и уж тем более мусульманин? - Батюшка, это мой деловой партнёр, мне с ним для бизнеса хорошо бы породниться, - и копеечку пытается незаметно сунуть. А однажды, приводят на крещение крестного папу. Молодой человек в шортах, в несвежей майке и сандалетах на босу ногу. Правда, на шее соответствующая цепь и золотой крест - чуть меньше моего наперсного!Спрашиваю родителей: - Что же, для такого ответственного момент вы никого приличнее не нашли? Крёстный услышал и взорвался. Ругается, и блатной распальцовкой у меня перед носом размахивает. Снова обращаюсь к родителям: - И вам, действительно, подходит такой крёстный? Те мне тихонько: - Батюшка, крести, у него денег куры не клюют. Понятно. Надо - берите. Я в таких случаях с родителями не спорю, зачем? Разве мне их переделать? Только обозлятся. Пускай жизнь учит... Порой люди не могут преодолеть себя и причащаться с одной ложечки со всеми. - Стану я со всех ртов заразу всякую собирать, - нечего, обойдёмся, мол... Я сам человек - по природе брезгливый, и никогда не стану в кафе или столовой есть из использованной кем-то тарелки и облизанной кем-то ложкой. Ругаться не стану, просто пойду и помою... А в храме причащаю всех одной ложечкой. И мало того, потом за всеми, всё то, что остаётся в чаше, потребляю после службы. Омываю сосуды и ложечку кипятком, и, опять-таки, всю эту воду не выливаю, а - в себя. Ничто, даже самая малая капелька святыни, не должна пропасть! И если люди не представляют состояние здоровья тех, кто пришёл на причастие, то я его представляю очень хорошо. Сегодня путь человека в церковь всё больше лежит через болезни и страдания. Вот после всех больных и онкологией, и спидом, и гепатитами священник последним потребляет дары. И я не знаю ни одного случая, когда бы кто-нибудь из нас, священников и клириков - заболел. А если бы это было не так, всесильные СЭС (санитарно-эпидемиологические станции) «размазали» бы в советские годы и последние наши храмы, когда искали любую зацепочку, чтобы найти предлог. И всё потому, что Святые Дары, имея земную природу, по освящению начинают подчиняться небесным законам, и всё то недоброе, что попадает от нас в Чашу, немедленно прекращает существовать! Часто людей заботит: - А как нам нужно одеться, идя на крещение. Всегда отвечаю: - Одевайтесь прилично, а уж как, - ну как сможете. Никогда не прогоняю женщин в штанах. Помню, разговорился с одной девушкой. А у неё, оказывается, в гардеробе юбки уже и нет, как таковой! Ничего, кто решит в храме остаться, тот со временем и юбочку себе пошьёт, а заставлять никого не нужно, Христос никогда не действовал через насилие (за редким исключением). Почему-то у нас распространена мысль, что в храме самое главное для женщины - иметь на голове платочек. Посмотришь, по лету заходят дачники, а вместо косынки покрывают темечко носовым платком. Словно женская макушка для мужчины самое соблазнительное место. Встанет перед иконой такая красотка в миниюбке с платочком на головке, помолится, поклончик положит. А всем, сзади неё стоящим мужикам, куда глаза девать? Это только святые ничего не видят, а мы, грешные, всё замечаем... И вместо того, чтобы молиться, мужская половина начинает злиться... Покрыться для женщины - значит никак не обращать на себя внимания, тем более мужского, а не только головку чем-то прикрыть... Посмотрите, как на иконах изображаем Пресвятую Богоматерь. Так в Её время одевались женщины: просто, и в то же время величественно... Иногда слышу такой вопрос: - Батюшка, как часто нужно в церковь на службы ходить, и достаточно ли будет придти раз в месяц, или, всё-таки, почаще заглядывать? Не знаю, что и ответить. Верующего человека всегда тянет в храм, ему без дома Божия невмоготу... И, потом, день воскресный мы так и так должны начинать с молитвы в храме. Зачем? Да очень просто, ты после двух часов в храме уйдёшь в мир на целую неделю, и какой ты на самом деле христианин, проявится именно вне храмовых стен. В церкви мы все дружелюбны, радушны, улыбаемся и любим друг друга. А в миру мы такие, какие есть. Так вот, чтобы иметь силы быть христианином, нам и нужно надышаться святыней за эти два воскресных часа, иначе, где силёнок набраться? Женщина лет сорока плачет в храме: - С дочкой что-то происходит, как выписала себе паспорт на другое имя, так всё и началось. Дерзкая стала, непослушная, покуривает, домой вовремя не приходит. Батюшка, может, давай её перекрестим, может она вновь станет доброй и любящей девочкой? - Эх, мать, - думаю, - если бы всё было так просто, то мы бы наверно так и поступили... Только крестят человека один раз, а потом учат его быть Человеком, и начинают учёбу сразу же по рождению и без отрыва от маминой веры и маминой молитвы. Поговорили мы с ней, рассказал ей про то, что сейчас вам рассказываю. Посочувствовал матери: - Теперь мужества тебе, сил и любви к дочери, что бы преодолеть то, что сама же в ней и вырастила. - Батюшка, мне же никто об этом ничего никогда не рассказывал. Если бы я это тогда, сразу же по крещению знала, то и с дочкой у меня было бы сейчас всё по-другому! Вот я и рассказываю... Священник Александр Дьяченк